120 В. БАЛАШОВ ПРИЗРАК ЕДИНСТВЕННОЙ «Вот и осень. Да какая уж осень – считай, что зима подступила. Приезжал Роман в экспедицию теплым майским днем, а улетать через два-три дня не пришлось бы с первым снегом – вон как небо помутнело. Тогда до экспедиционной базы добирался, помнится, радостно – хотелось с каждым встречнымпоперечным поговорить, а сейчас нет желания даже вступать в традиционную шутливую пикировку с шофером Толиком. Может, оттого, что по дому сильно стосковался?.. Не потому ли и геофизик Игнатьич сидит мрачнее обычного – тоже ведь давненько из Питера?.. А вон уже и леспромхозовский поселок показался! Значит, осталось пути до базы экспедиции часа на три-четыре – последние километры, последние денечки этой долгой командировки...» Роман блаженно улыбнулся и смачно, до хруста в суставах, потянулся, в тесноте кабины задев руками и шофера, и дремлющего геофизика. Толик понимающе подмигнул, а Игнатьич вздрогнул во сне и очумело вытаращил глаза. – Подъем! – весело крикнул Толик и пропел: – Слезайте, граждане, приехали, конец – Охотный ряд... В поселке он безошибочно подрулил к леспромхозовскому магазину с неприметной, полинялой вывеской. – Не мешало бы взять пару пузырей за благополучное окончание вашей командировки, – он вытащил из старого замасленного кошелька смятые деньги и, пересчитав их, скомандовал, словно начальник: – Ну что, скидывайтесь, мужики, а то у меня даже на одну не хватает! Как говаривал в подобных случаях знакомый бич – ныне покойный, – «мои финансы поют романсы». Денег у всех оставалось не густо, но геофизик Владимир Игнатьич, а следом и Роман полезли в карманы. Толик, насвистывая какой-то бодрый мотивчик, ушел в магазин – и Роман, потоптавшись на подножке, спрыгнул на грязную дорогу, чтобы размять затекшие ноги. В будке ехать одному было скучно, поэтому он, как смог, пристроился в кабине между сиденьями. Что и говорить – место было не из удобных.
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw