Балашов В. Призрак единственной

150 В. БАЛАШОВ Электричка остановилась возле бетонной платформы, к которой со всех сторон подступал нахохлившийся под дождем лес, и в вагон с визгом ворвались двое мальчуганов дошкольного возраста. Следом вошли две молодые женщины с букетиками фиалок, с одинаковыми пестрыми зонтами и с большими сумками. «Дачники», – определил Игорь. Синеглазая собеседница разом потеряла к нему интерес и устремилась в другой конец вагона. – А Вы тоже на дачу? – спросил Игорь просто так, чтобы завязать разговор. – Нет, я к себе в деревню, – тихо проговорила женщина. – А это внучка? – Внучка. Попрыгунья... Она улыбнулась, но улыбка получилась вымученной, усталой. – В гостях, наверное, были? – спросил Игорь и тут же подумал, не слишком ли назойлив. Но впервые за последние дни захотелось поговорить – просто ни о чем, ведь дорожный разговор ни к чему не обязывает. – Можно сказать, что в гостях, – она помолчала, собираясь, видимо, с мыслями. – У дочери была. Да разве это гощенье, сердце только рвать? И что им, молодым, не живется? Сходются – расходются... Старушечьим жестом она вытерла уголки бесцветных губ, скорбно поджала их. Игорь подумал, что разговор закончен, но женщина продолжила с нескрываемой обидой в голосе: – Внучку на лето не привозят, будто бы за тыщу верст живут. У родной дочери, видите ли, времени нету – вот я сама и поехала. А у них дым коромыслом – развод затеяли. Зятя Николая нет – выгнала его дочка, одна хозяйничает. Внучка не кормлена, пол не мыт, полон стол грязной посуды. Хоть посуду-то, говорю, могла бы сполоснуть? Так она взяла и сгребла все в помойное ведро. Ничего, кричит, этому паразиту не оставлю: все продам или сожгу, а сама к тебе в деревню уеду. И квартеру подожгу! Чем же, спрашиваю, квартера да посуда виноваты? Да и Николай у тебя мужик хозяйственный, спокойный и в рот лишнего не берет. А она мне: «В рот не берет?! Да уж лучше бы он пил запоем, чем по бабам таскаться! Его два дня назад люди с Танькой-учителкой в ресторане видели!» Мало ли что, говорю, злые языки наболтают. Тут она в слезы: мол, Николай и сам не отпирается. Были, говорит,

RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw