250 В. БАЛАШОВ Он ускорил шаг, чтобы догнать легко шагавшего впереди щуплого Саню. Санина спина все не приближалась, а потому, когда возникла неожиданно в полушаге, – не успел остановиться и воткнулся носом прямо в Санин затылок. Тот удивленно оглянулся, но тоже ничего не сказал. «…Странно, будто никто и не замечает его состояния? Или не видят в этом ничего особенного? Но ведь он же ощущает – что-то не так! Похоже, заболел либо за последние дни вымотался в конец?.. Честно говоря, он ведь и не помнит, как это – болеть? Даже из раннего детства не осталось никаких воспоминаний. Хотя был один случай: не то ветрянка, не то свинка?... А потом вроде бы даже не простывал всерьез ни разу?.. И сейчас с чего бы вдруг скопытиться? Нет, он просто устал от этого однообразия: изо дня в день карабкаться с нивелиром по склонам, рубить деревья, перебираться через затянутые мхом валёжины... Но обычно к утру усталость проходила… Будто сглазил кто!..» И тут же память услужливо вытащила воспоминание из детских лет. Еще дошкольником он летом жил у бабушки на Ярославщине. И, ни с того ни с сего, у него вдруг заныли все зубы. Собственно сама боль теперь не помнилась, а в памяти всплыло то, как бабушка привела его к старухе-соседке, о которой говорили, что она умеет заговаривать боль. Та была страшной, как Баба-яга из сказок, поэтому Денис ее панически боялся. Старуха что-то пошептала беззубым ртом, потом попросила бабушку положить на нывшие зубы ею смоченную в водке вату. Тогда он впервые узнал вкус водки. Как ни удивительно, однако зубы после такого лечения болеть перестали. Но с тех пор этот непонятный, сродни колдовству, людской дар заговора и наговора пугал Дениса… Вот опять: вроде бы и не споткнувшись, Денис потерял равновесие – и мешком повалился на тропу. Как будто совсем на чуть-чуть, на короткое мгновенье забылся... А открыв глаза, увидел уже над собой склоненное лицо Ведмедя. Мысленно напрягся – но всего лишь мысленно, поскольку на этот раз даже не предпринял попытки подняться. Совсем не осталось сил встать или даже просто пошевелиться. Единственное, чего хотелось, – это забыться, потеряться и лежать неподвижно посреди приторно пахнущего папоротника… – Ну, ты, начальник, даешь! Меня с похмелья так не мотает! Не выспался, что ли?..
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw