122 - Думаешь, я не понимаю твой намек? Конечно, я для тебя никогда не был авторитетом! Ты ведь всю жизнь была самодовольной дурой, и даже институт ничего не изменил. Высшее образование не добавляет ума... - Папа, тебя, как родину, лучше любить издалека!.. «Ну, вот и поговорили, - рассуждал Иван Петрович в своей комнате, постепенно остывая. - Не был бы зять Игорь в командировке, быстро поставил бы ее на место... Но, в конце концов, - если молодежь научится понимать пожилых, то мир будет населен одними стариками». 3. В природе все уравновешено: если вам плохо, значит кому-то хорошо. Эта мысль каждый раз приходила в голову Ивана Петровича при встрече с заместителем главного редактора городской газеты Сан Санычем Кузякиным. Памятуя об их прежней дружбе, Сан Саныч внешне очень доброжелательно расспрашивал его о делах, но истинную реакциювыдавало еголицо: словамсочувствияникакне соответствовало торжествующее выражение глаз. И, наоборот, когда он говорил «Я рад за тебя» - лицо каменело, как при старательно скрываемой зубной боли. Кто-то из юмористов сказал: «Не делитесь с друзьями своими радостями - берегите их нервы». Действительно, когда-то они были большими друзьями, но с той поры много воды утекло... Как нарочно, главный был в командировке, и беседовать пришлось со «старым другом». - Сколько лет, сколько зим?! - Сан Саныч поднялся с редакторского кресла и театрально вскинул руки для объятий, при этом его редкая - под Достоевского - борода смешно задралась вверх. - Ты, как я замечаю, отпустил бороду и, одновременно, ровно на столько же полысел - так что подтверждается закон сохранения материи. - А ты все так же остроумен, - Сан Саныч хохотнул. - Как твои успехи на писательском фронте? Скоро в Союз писателей принимать будут? С одной стороны, налицо была ответная шпилька, а с другой - у Сан Саныча это был «пунктик». Когда сокращали штат редакции, то оставили его, имеющего членство в Союзе журналистов, а не Ивана Петровича, выпустившего к тому времени книгу повестей, но на журналистские «корочки» взиравшего с пренебрежительной усмешкой. Решение принимал главный редактор, но чувство причастности к явной несправедливости Сан Саныч чувствовал, видимо, до сих пор.
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw