ОДИССЕЯ ЛЕТЧИКА В июле 1942 года враг неудержимо рвался к городу Сталинграду, бросались і бой все новые и новые силы. Дни для летчиков штурмового авиационного пол ка, в котором служил лейтенант Николай Кочетков, наступили особенно тяже лые. По нескольку раз приходилось летчикам поднимать в воздух свои «Илы> для нанесения бомбовых и штурмовых ударов по скоплению живой силы и бое вой техники противника. Вот и этот день предвещал быть жарким. И не потому, что выкатившееся из- за горизонта солнце распаляло своими лучами замаскированные чахлым кус тарником самолеты на аэродроме, расположенном в сожженной приволжской степи. Предстояло штурмовать железнодорожные станции, забитые войсками противника и усиленно прикрываемые зенитками. —Живы будем — не помрем, —как обычно, сказал лейтенант Кочетков своему авиамеханику Феде, застегивая парашютные ремни. Взлет, и вот уже самолет Кочеткова в составе звена в воздухе. Курс — на объект бомбежки. Под крылом много раз виденная картина: окопы, забитые людьми и техникой дороги... Боевой разворот штурмовиков, и, пока ослепленные солнцем фашистские зенитчики не опомнились, на станцию обрушились бомбы, огнем и дымом покрыв всю округу. Пора уходить, но тут открыли огонь немецкие зенитки. Лейте нант Николай Кочетков вместе со всеми делал противозенитный маневр, как вдруг страшной силы взрыв выбросил его из кабины. Сознание Николай не потерял и воочию увидел, как мимо пролетели обломки самолета. Сумел раскрыть парашют и только, когда воздушная струя наполнила купол понял всю трагичность своего положения. Горел комбинезон. Пламя поднималось все выше и выше. Вот загорелась одна стропа, другая. Еще секунда, и вспыхнет купол. Он и вспыхнул, но на земле. Едва отдышавшись, Николай вдруг почувствовал боль в левой ноге. И туі увидел, что по нему ведут огонь фашистские автоматчики. Машинально достав пистолет, несколько раз выстрелил. Но силы были неравные. Его взяли в плен. После короткого допроса Кочеткова бросили в проходящую колонну военнопленных. Остановились во дворе МТС. Здесь немного передохнули, а военврач, тоже пленный, помог ему снять обгоревший комбинезон и перевязать раны. Оказалось, что у Кочеткова шесть пулевых ранений. Хорошо, что не опасных. К вечеру пленных снова выстроили и погнали за Дон. Около полночи прибыли в концлагерь, обнесенный колючей проволокой и сторожевыми вышками по углам. От усталости, ноющих ран и ожогов Николая сморило. Утром пленных долго не тревожили. Лагерь находился почти на самом берегу Дона. К реке вели узкие промоины, перехваченные колючей проволокой, по которым, чуточку подрыв, можно было проползти. К ночи сколотилась группа из восьми человек, решивших бежать из плена. Возглавлял ее политрук-танкист с перевязанной головой. Вошел в группу и Кочетков, хотя чувствовал себя неважно. Рыли поочередно, уступая место друг другу. А тут еще, на счастье беглецов, полил дождь. Вскоре лаз был готов. Ужом проползли под колючей проволокой, спустились к Дону, который еще надо было 190
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw