Сказал и улыбнулся. И знаете, что мне понравилось в нем сразу? Его улыбка - очень открытая, широкая. Высоко поднятые над большими голубыми глазами брови придают его лицу особое выражение: словно он всегда чему-то удивляется или одобряет. Но удивляется по хорошему. И этот наклон головы в сторону собеседника и очень внимательный взгляд. Ну, давай, не робей, девчонка. А я, конечно, робела и смотрела на него во все глаза, как же, ведь этот человек видел саму войну, прошел ее дорогами и только чудом уцелел. Видно, за него сильно молились дома. Тогда, в 1943, он был, согласитесь, настоящим мужчиной, хоть и совсем молодым. Он пошел, как сказал, потому что надо. Один, сто, десять тысяч, миллионы молодых солдат ушли в пекло сражаться и умирать. Наверное, вместе не страшно. Но мне это трудно понять, все-таки семнадцать лет мальчишкам было... Штрихи к портрету Родом Николай Григорьевич из Бейского района, куда его семья в тридцатых годах приехала из Алтайского края. Их было трое братьев. Когда война началась, ему было шестнадцать. - Помню, нам, мальчишкам, не терпелось уйти на фронт, - рассказывает Николай Григорьевич. - Ходили в военкомат, но нам отвечали: придет, мол, ваше время, подождите. А с фронтов все приходили тяжелые вести. И все труднее было сдерживать себя... Не окончив девять классов, Николай ушел на фронт. Сначала прошел краткосрочные курсы младших авиационных специалистов, а затем в летной школе учился. И стал авиастрелком с воинским званием старшины. В этом качестве Кузьменко был направлен в морскую авиацию на Балтийский флот. И вот его первый боевой вылет. Что ему запомнилось? - Летим. А вокруг все в дымовой завесе - над нами и под нами, - продолжает свой рассказ Николай Григорьевич. - Дым на земле, где немцы ведут заградительный огонь. А над морем - немецкие истребители охраняют с воздуха свои корабли. Стрелок, не зевай! И я с азартом стрелял и стрелял. Видим, на наших глазах загорелся фашистский истребитель. Может, это я в него попал? Потом сопоставим, как шел бой. А в те минуты казалось, что конца-края ему не будет... Немало было таких боев и потом, но как будто само небо спасало, хотя... Молодому авиастрелку повезло, его командир стал и его другом. Анатолий Романов был, по его словам, бесстрашным гвардейцем, настоящим коммунистом. - Тот бой мы наблюдали с земли, - снова вспоминает участник великой войны. - В сплошном дыму и пламени избитая машина вот-вот была готова упасть в море. Но в этот момент «Илюша» пошел в последнее пике и с грузом бомб врезался в палубу вражеского миноносца. Последовал ужасный взрыв. Плеснуло 3 0 2
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw