В августе 1944 года освободили Бухарест, а в сентябре - полностью Румынию, в ее освобождении хорошо поддерживала румынская армия. Конная Армия, в составе которой был отец, в основном шла горами, лошади уставали, по дороге гибли, попадали под пули. После была Словакия, Чехия. В тех боях отец был ранен в руку и ногу. В это же время отец впервые увидел вживую командира 48 стрелкового корпуса Второго Украинского фронта Р. Я. Малиновского. Только в декабре дошли до Будапешта, город окружили советские солдаты. Дивизия наступала дальше, возле одного из хуторов был перевал, там проживали буржуи. Как рассказывал отец, было им голодно, он пошел в деревню попросить немного продуктов. Зашел в одну избу, там жили пожилые люди. Угостили его, тут внезапно зашел мужчина в шляпе, постоял молча и вышел, через некоторое время зашли вдвоем, с тем буржуем был немецкий солдат с автоматом, не проронив ни слова, вышли. Отец понял, хотят взять в плен. Он пустил автоматную очередь в дверь, выскочил, спотыкаясь о трупы молчаливых гостей. Прибежав в часть, доложил, после этого дивизия заняла другую позицию. Двенадцать человек получили приказ подойти поближе к хутору и окопаться до рассвета. Шли к хутору через кукурузное поле, отец выбрал место возле березы. Копать было трудно, мешали корни, полностью окопаться не успел. С рассветом немцы открыли такой мощный огонь, что нельзя было и голову поднять, пули отлетали от красавицы березы, между тем отец слышал крики и стоны боевых друзей. После прекращения огня отец в живых застал только одного, и то раненого солдата Елизарова. Береза спасла отцу жизнь. В этой пальбе отец потерял друга Петра Егоровича Топоева, он умер в медсанбате от ранения в живот. Наступление продолжалось, в дивизию прибавлялась новая сила. В одном из боев отец снова был тяжело ранен в руку. Санитаров у них не было. Замотав руку шинелью, побежал в санчасть, но с каждым шагом силы уходили, мучила жажда, началось головокружение, упал. И так клонило ко сну..., послышался шум колесного трактора, когда открыл глаза, то увидел немецкий танк, шедший прямо на него, метрах в шести остановился, пушка повернулась в сторону санчасти и выстрелила, крыша рухнула. Фашистский танк резко развернулся и ушел в сторону. Сознание того, что он каким-то чудом остался в живых, придало ему силы, все же добрался до подбитой санчасти, сделали перевязку, налили спирту и отправили в медсанчасть (ведь ноги были целые). В санитарную машину грузили неходячих, отец сам должен был добраться, но во рту сушило, пил грязную воду, застоявшуюся в следах конских копыт... Самостоятельно прошел он каких-то 10-15 метров и потерял сознание, помнит только, как его грузили в машину. Очнулся в госпитале, в освобожденном им когда-то городе Хатване сделали операцию. За годы войны в госпиталеон впервые увидел себя взеркале и не узнал. Доокон- чания войны оставалось четыре месяца. 13 февраля сообщили, что Будапешт освобожден от немцев. Военный госпиталь эвакуировали в Румынию, в сани ^■■■^^■И^СОЛДАІІЬІіП.ѲБЕДЬІі^Л ^г 331
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw