что где-то близко в кукурузе сидят немцы, перерезав провод, ждут, чтобы взять «языка», когда я начну исправлять связь. И помня это, я напрягся как струна, думаю, если на меня кинется враг, то все равно, хоть одного, но посажу на свой кинжал. Провод почти совсем ослаб. Я двигаюсь как зверь, готовый к прыжку. Но тихо кругом, лишь кукуруза предательски шуршит. Порыв где-то совсем рядом, может быть, в двух-трех шагах. В напряжении левой рукой подтягиваю провод и чувствую конец провода. Ведь мне так много раз приходилось исправлять связь, если порыв от разрыва снаряда или мины, конец шнура обязательно рваный, колючий, а тут чувствую ровный, аккуратно перерезанный острым предметом, значит, враг где-то сидит, затаившись, ждет момента для нападения. , Время идет, уже слышен глухой рокот танков, значит, надо скорее дать связь. , Делаю шаг - остановка, шаг - остановка. Кинжал в правой руке, готов пырнуть. И как бы ни была ночь черна, под ногами почуял комья земли, еще несколько шагов - и воронка от снаряда. Тут только я понял, что снарядом разорвало линию, стал искать второй конец провода. Пока нашел другой конец, потерял первый. И тогда решил ускорить дело. Снимаю с себя гимнастерку, нижнюю рубашку белую, привязав конец провода за рукав, вешаю на кукурузу. Отхожу на два метра в сторону - видать. Есть ориентир! Начал шарить вокруг воронки обеими руками, отходя в сторону. И вдруг левой рукой нащупал что-то мягкое, лохматое. Второй рукой обшариваю этот лохматый предмет. И вот нащупал нос, уши, губы. Это была голова косматого немца. С пренебрежением швырнул эту проклятую голову в сторон?, по спине пробежали мурашки, хотя я, кажется, не был трусом, а какая-то брезгливость. Вскоре тут же обнаружил и огромный труп немца, отброшенный взрывом снаряда. И тут я вспомнил, что конец-то провода был аккуратно перерезан. Так вот он, мой враг, все-таки сидел и ждал меня. Чем бы окончилась наша с ним встреча - неизвестно. Но спасибо тому снаряду, нашему или немецкому. Вскоре я исправил связь, приложился к линии своим карманным аппаратом, вызываю свой «Дунай» и уже слышу, как наш командир батареи корректирует огонь. Снаряды всего нашего артполка летят над моей головой по скоплению танков, оставляя в ночи огненные хвосты. Танковая атака немцев была сорвана. Солдаты слезы горькие не льют, Хотя и тяжело, и горько нам бывает, Скорей всего солдаты запоют, Когда они в тяжелый бой вступают. Способна песня дух бойца поднять. Она в сраженьи как товарищ с нами, И легче у солдата жизнь отнять, Чем песню выжечь лютыми огнями. А. К. Старыгин книга «Страницы, опаленные войной», г. Абакан Хакасское книжное издательство, 2011 г. ■■■■■Ѵ^^ЬнЁШДДТіЫіІіІЗБЕЛЫнгіК: 4 2 3
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw