сятых годов прошлого столетия. Он был награжден многими орденами, медалями, которые, к сожалению, украли, да так и не нашлись. Он догадывался, чьих это рук дело, но не стал поднимать шума, ведь, не пойман - не вор. «Да Бог им судья», - сказал Максим Михеевич, сделав большой выдох. Чтоб не бередить ему душу, я не стала расспрашивать, где и за что они были получены. Чуть помолчав, продолжил: - Всю войну прошел с начала до конца, нигде не ранило, цел вернулся. Ничего не боялся, воевал с удовольствием. Таких людей у нас в народе называют «хал», то есть бесстрашный, отчаянный. Таким был Максим, сын Микенека (по-русски Михей). Маму звали Аничах. Жили они в маленькой деревеньке Аары пары (сейчас ее нет), что находится недалеко от Нижней Теи (Аскизский район). Семья у них была большая - девять детей. В хозяйстве держали много разного скота, работы в доме хватало всем. Короче, семья работящая, не бедствовали. На момент нашего разговора осталось их только двое - он да старшая сестра. Об их судьбах говорить не захотел. Вижу, комок к горлу подкатывает. Возникла небольшая пауза, в это время я стала рассматривать его. Да, всем своим видом подтверждает - «хал». Он высокого роста, крепкого телосложения, выразительный, пронизывающий взгляд, прямая осанка, черные волосы поседели, белое лицо, уверенность в движениях, четкая речь. Такого, действительно, не так-то просто напугать. Походил, присел около меня, продолжил свой рассказ. - Никакого страха на войне не испытывал. Что такое боязнь? Понятия не имел. Тот, кто на войне долго не проживет, сердцем чувствовал это, потому и боялся. А мне, видимо, свыше было дано остаться в живых, поэтому не боялся. Сердце было спокойно. Это - главное, но не все... Бывало, еду на танке, а мне казалось, что играю в войнушку (смеется). Страха не было. Так казалось. Я в душе как-то засомневалась. Другие участники говорили, что «такого не бывает», поэтому спросила: - А Вы, может, и боялись, но не осознавали этот страх. Вспомните. - Однажды было в начале войны... Едем на танке. Вдруг из-за горки слышим выстрелы с левой стороны, а я сижу - с правой. Быстро спрыгнул, бегу к товарищам. Смотрю: один из них сильно ранен - полруки оторвало. Кровь сильно течет. Сразу к нему, перевязываю. Смотрю, а у меня трясутся руки, спокоен, страха не испытываю. Сам удивился, что такое может быть. Надо же! Трясущимися руками все-таки перевязал рану. Воюю год с лишним, но такого обилия крови не видел еще. Видимо, организм таким образом отреагировал на ранение, запах крови. Это был единственный случай на войне: руки тряслись не по моей осознанной воле. На войне я с самого начала в танковых войсках был командиром танкового взвода. Да, начал с Харькова, где проходил службу до войны. - Вы такой рослый, крупный. Как в танк-то входили? Вам, наверное, было неудобно. 446 ^ЪввбѲЛААТЫіПѲБЕДЬІв^НР^вивввивв
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw