Хочется выскочить из окопа и бежать...Бежать куда? Все равно, куда, лишь бы не быть в этом аду. И вдруг снова тишина - зловещая, пугающая. Мы, мальчишки, солдаты двадцать пятого года рождения, сидим, оцепеневшие, на дне окопа и не знаем, что делать дальше. Медленно, словно просыпаясь от кошмарного сна, посеревшие, возвращаемся к действительности, Сбрасываю с себя шинель, она просечена в нескольких местах осколками. Осторожно высовываюсь из-за бруствера. Впереди поле, все в черных оспинах. Оно дымится, темнеют два немецких танка, подбитых вчера ребятами из нашего отделения. Один из танков, с разорванной гусеницей, весь обгоревший, уткнулся пушкой в бруствер, почти лежит на боку. Его подорвал Валерий Конопатин противотанковой гранатой, но и сам остался лежать, простреленный пулеметной очередью. Второй был подорван Белоусовым (имени не помню), но оба, кажется, были из далекого сибирского села Троицкого. А сверху, откуда-то из поднебесья, все сыплется и сыплется серый пепел... Осматриваюсь. Пулемет Дегтярева в вырытом углублении цел, но присыпан землей. Мой второй номер Вася Алексеев протирает затвор, я - диски. Несколько гранат и бутылок с зажигательной жидкостью стоят здесь же, рядом. Это все, что осталось у нас с Васей на двоих, не считая еще двух коробок с патронами. Я стою рядом и набиваю диски с патронами. Внимательно наблюдаю за Васей. Весь этот день он был
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw