она начала всхлипывать и вскрикивать. Я был возрастом постарше остальных ребят и сразу понял, в чем тут дело - у женщины начались преждевременные роды. Пригласить на помощь кого-то из деревенских жителей не было никакой возможности: с началом нашего наступления почти все местное население белорусских деревень уходило в леса, стараясь избежать опасности во время обстрела. Ушли в лес и жители освобожденной нами деревни. Но делать нечего. Встаю, выгоняю всех солдат из хаты на улицу и приступаю к обязанностям «акушера». Мне самому пришлось принимать ребенка. Завернув новорожденную девочку в чистое белье, положил ее на подушку рядом с матерью. Напоил роженицу чаем, укутал ее потеплее - и бегом догонять свое подразделение. В соседней деревне солдаты рассказали об этом местной старушке, которая по счастливой случайности оказалась какой-то родственницей рожавшей женщины. Сообща собрали для них хлеба, тушенки, сала и попросили ее присмотреть за моей, так неожиданно появившейся «крестницей» и ее мамашей... Между тем наше наступление в Белоруссии продолжалось. А через девять дней уже меня самого, раненого немецким осколком, привезли в медсанбат, расположившийся, по стечению обстоятельств, в том же доме, где несколько дней назад мне пришлось принимать роды. Хозяйка ни на минуту не отходила от меня, пока я не был отправлен в госпиталь, После госпиталя попал в другое подразделение корпуса, да и фронт за это время значительно продвинулся на запад. Узнать судьбу той женщины и ее ребенка так и не довелось. А вот все же греет мысль, что, возможно, где-то в Белоруссии живут и здравствуют люди, которым мне довелось оказать помощь на долгих дорогах войны... В начале февраля 1945 года часть, в которой я воевал, с боем форсировала Вислу в предместьях Варшавы. Весной всех лошадей коноводы увели в тыл, так как была страшная бескормица. На голодных лошадей было страшно смотреть... Поэтому в феврале-марте нам пришлось воевать в пешем строю, как обычным пехотинцам. На польской земле везде шли страшные, кровопролитные бои. В апреле 1945-го 2-й гвардейский Кубанский дважды Краснознаменный казачий корпус под командованием Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Владимира Крюкова с боями дошел до Германии. Казаки-кавалеристы освобождали города Штетин, Штутгарт и многие другие окрестные населенные пункты. Так вышло, что в это время южнее нас немцы организовали контрнаступление, в результате которого была сильно потрепана в боях польская пехотная дивизия, воевавшая на нашей стороне против немцев. Нашему эскадрону поставили боевую задачу: спасти поляков любой ценой. Мы поднялись в атаку, понесли при этом большие потери личного состава, но не дали немцам полностью завершить окружение и полный разгром польской части. Затем остатки эскадрона отвели в тыл на переформирование и недолгий отдых. Здесь к нам пришло пополнение, и мы снова направились в бой. Для меня лично война закончилась в последних числах апреля 1945 года под балтийским городом Пиллау, и весьма неожиданно. Во время очередной атаки немецких позиций казаки-кавалеристы попали под шквальный огонь противника. Многие наши бойцы и командиры были убиты во время этой атаки. А остаткам эскадрона, чтобы не погибнуть, пришлось отойти в небольшой сосновый лесок: спрятаться от огня неприятеля больше было негде - кругом открытая и простреливаемая кинжальным огнем противника местность.
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw