А в сентябре сорок первого в Ширэ провожали еще один эшелон мобилизованных. Как бы уже по счету... На вокзале словно боялись кого-то спугнуть: разговаривали вполголоса, торопливые рукопожатия, поцелуи и слезы сливались в сплошной тоскливый гул. Эшелон уходил, а женщины и дети еще долго стояли на путях, словно надеялись продлить для многих последние минуты свидания. В этом сентябрьском эшелоне Христина Ивановна Николаенко проводила на фронт своего сына Сашу. Лыжников готовили, по всему, на серьезное дело. С раннего утра до глубокой ночи они занимались физической подготовкой, учились стрелять из всех видов оружия, владеть приемами рукопашного боя. В непроглядную осеннюю темень их поднимали по тревоге и приказывали занять рубеж километров в 10-15 от лагеря. Главным же было время. И они бежали сквозь дождь и темень, по осенней грязи к этому, пока еще учебному рубежу. Порой казалось, не выдержит сердце, от пота щипало глаза, невыносимая боль стягивала мышцы ног. Позднее они поймут и оценят эту жестокую настойчивость командиров, но тогда о фронте мечтали, как об избавлении от этих изнурительных тренировок. Не все выдерживали тяжесть этой учебы. Немало отчислили в другие подразделения. А Санька остался. В бригаде считали его веселым и старательным, а он был еще и упорным. В конце ноября они закончили учебу, получили приказ об отправке на фронт. «Первая схватка с врагом была принята Николаенко и бойцами его подразделения в лесах под Ладожским озером при налете на вражеский штаб. Бесшумно подойдя к селу на лыжах, сняв часовых и перерезав все провода, идущие от здания, они ворвались в штаб. Заколов штыками несколько спящих гитлеровцев, взяв документы и двух «фашистов-языков», они вернулись в свое подразделение. Восемь таких налетов было совершено Николаенко и его друзьями, а при девятом был тяжело ранен и направлен в госпиталь». Так описано начало его боевого пути в сборнике документов и писем с фронта «Красноярцы - герои Отечественной войны». Это случилось весной 1942 года. Раненого и контуженного, Николаенко вывезли с передовой в тыл. Только через три месяца он возвратился в строй. Но на фронт не попал, а был направлен во вновь формирующуюся часть командиром отделения. К зимним боям здесь готовили лыжную бригаду. Дело было знакомым. Год назад он сам прошел такую школу и теперь настойчиво передавал свой опыт бойцам подразделения. По утрам вместо физзарядки бежали в лес. Набивали хвоей вещмешки и несли в лагерь. Хвою рассыпали на поляне, а потом занимались лыжной подготовкой. Хвоя летом заменяла снег. Осенью бригаду бросили в район Сталинграда, где наши начинали окружение гитлеровских войск. Начались беспрерывные бои, длительные переходы и снова бои - жестокие и беспощадные. Остановимся и подумаем вот о чем. Николаенко в это время было всего-навсего 19 лет. Молодым в таком возрасте сегодня говорят: у него все впереди. У тех парней в большинстве своем впереди были бой и смерть. Они знали это и все-таки делали свою трудную военную работу добросовестно и старательно. В 19 лет Николаенко в составе своей части под командованием майора Потемкина вышел к Днепру - по ночам, при свете луны Днепр казался до боли родным и знакомым. Он него несло привычным для рыбака запахом и сыростью, так же чуть слышно плескалась вода. Но сейчас луна мешала.
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw