Враг не жалел снарядов, решил любой ценой взять захваченный ночью плацдарм. Но как только смолкала артиллерия и гитлеровцы поднимались в атаку, перепаханные снарядами траншеи встречали врага автоматным огнем. Сколько было в тот день этих атак - Николаенко не помнит. Да их и не считали, Отбив одну, готовились к следующей. А немцы не давали передыху. Не сломив силой, они подтянули к передовой громкоговорители. И загремело в воздухе: «Рус, сдавайся! Сопротивление бесполезно. Рус, сдавайся!» Они сулили все земные блага в награду за предательство. Стихал громкоговоритель - поднимались в атаку гитлеровцы, и снова их встречали автоматами...Но враг не терял надежды и, отступив, снова предлагал: «Рус, сдавайся!». Немцы знали, что с каждой атакой защитников плацдарма остается все меньше и меньше. И упрямо кричали рус, сдавайся!!! В конце дня старшина Николаенко обошел захваченную ночью траншею. В живых на плацдарме вместе с ним было только шестеро. Залитые кровью собственных ран и убитых в рукопашной врагов, черные от пороховой гари бойцы готовились к отражению очередной атаки. Они знали, что эта атака для них будет последней. Но шестеро живых были полны решимости выполнить свой долг до конца. Думал ли Николаенко в тот час о смерти - он сейчас уже и не помнит. А тогда они просто об этом не говорили. Да и говорить друг другу что-то было бесполезно. От грохота разрывов, беспрерывной стрельбы, лязганья танковых гусениц они к вечеру того дня вообще перестали слышать. Они не слышали, как с левого берега наши начали в сумерках артподготовку. И только когда впереди, в глубине немецкой обороны, вдруг вздыбилась от разрывов земля, они поняли, что это готовится штурм, и что последней атаки на их плацдарме уже не будет. А потом в темноте они встречали переправившихся с того берега бойцов. Он помнит, как их обнимали, как протягивали фляжки с водкой, щедро угощали махоркой. Шестеро живых с днепровского плацдарма еще не знали истинной цены своему подвигу, который Советское правительство Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 марта 1944 года назовет «героическим». Но это будет в марте 1944-го. А в ту сентябрьскую ночь они, усталые и счастливые, только улыбками отвечали на трогательную заботу товарищей. Их отправляли в тыл. Но Николаенко упросил оставить его. Уйти с залитой кровью товарищей земли можно было только вперед. И когда на рассвете переправившиеся подразделения поднялись в атаку, одним из первых рванулся в бой Николаенко. Он не добежал до вражеской траншеи Осколок немецкого снаряда остановил его на полпути,.. Да, Николаенко мог бы многое рассказать о войне. Он начал ее в 1941-м, прошел тысячи километров фронтовых дорог, трижды был ранен. Освобождал Югославию. Австрию, Венгрию. Но он не любит сейчас говорить о войне. Я был у него дома накануне Дня Победы. Мы говорили про жизнь, про референдум. Николаенко поддерживает Президента, он за твердую власть и порядок в стране. А еще мы говорили о празднике, вспоминали прошлое. Раньше в Шира отмечали 9 Мая широко и торжественно. С флагами и транспарантами, с музыкой и песнями, приходили на площадь перед Домом культуры школьники, рабочие коллективы всех предприятий и организаций поселка. Но смол
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw