открыли артиллерийский огонь. Весь день мы отбивали их яростные атаки. Немецкие самолеты не переставая бомбили нас с воздуха, а по земле нескончаемым потоком ползли зловещие «тигры» и «пантеры». Немцы сбрасывали также «корыта» с минами, которые с помощью часового механизма раскрывались в 10-20 метрах от земли и поражали вокруг все живое. Но мы стояли насмерть, и в течение первых суток немцам так и не удалось прорвать нашу оборону. 6 июля атаки фашистов стали еще более ожесточенными. Все вокруг горело и скрежетало. Нам было очень тяжело. У некоторых даже закрадывалась мысль, что мы не выдержим такого танкового натиска. За три дня боев потеряли треть машин и личного состава. Большие потери понесли и немцы. Перегруппировав свои дивизии, они решили перенести направление главного удара в район станции Прохоровка. И вот 12 июля... Тишину утра разорвал вой «мессершмиттов». Взвились первые клубы бомбовых взрывов, и на широком, изрезанном оврагами поле в тучах пыли и дыма понеслись навстречу друг другу две стальные лавины. Лязгали гусеницы. Гудели моторы. Рвались снаряды. Трещала и горела земля. Все слилось в единый грозный скрежет. Немецкие танки двигались по полю зигзагами, меняя направление. Мы уже знали их уязвимые места и били в ближнем бою по гусеницам и боковой броне. На поле находилось столько подбитых танков, что невозможно было проехать между ними. Но разъяренные фашисты продолжали атаковать, и сдерживать их натиск было неимоверно трудно. Тяжело было и нашим бойцам в окопах. Они задыхались от гари, запаха пороха, горящего масла и раскаленного металла. К концу третьих суток немцы стали выдыхаться и перешли к обороне. В этих ожесточенных боях наш корпус понес большие потери, поэтому нас вывели в тыл, чтобы пополнить людьми и техникой. На это ушло всего несколько дней. 3 августа мы находились уже под Белгородом, где окружили и взяли в плен большую группу немецких войск. Десна и Днепр На пути к Киеву нашему танковому корпусу пришлось преодолевать три реки - Десну, Днепр и Ирпень. Из-за непрерывного огня противника навести переправу было невозможно. Но командир корпуса, генерал Кравченко, нашел смелый, но очень рискованный выход. Он приказал законопатить танки и переправить их под водой. Вечером нам привезли паклю, солидол, и мы начали быстро шпаклевать все щели. Саперы в это время измерили глубину реки и расставили вехи в тех местах, где она была мельче, - в среднем около двух метров. В полночь, подняв стволы пушек кверху, чтобы можно было дышать, мы на своих тридцатьчетверках начала переправу через Десну. Вода все же проникала в танки, поднималась до сиденья и выше, попадала в моторное отделение, но сильные вентиляторы выдували ее. Со стороны казалось, что по реке плывут, выбрасывая фонтаны, невидимые чудовища. Так, машина за машиной, батальон за батальоном, к утру весь корпус форсировал Десну... «Дорогие мои сынки, - сказал нам тогда наш командир, - сушить комбинезоны у нас нет времени. Впереди - Днепр. И будет там очень жарко».
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw