ные инстанции с просьбой подтвердить эти факты, но получал неизменный отказ: «Документы не сохранились». •к к к Окружение наших войск под Харьковом в мае 1942 г. было настоящей катастрофой, вероятно, тщательно спланированной немецкими стратегами Я хорошо помню один неприятный эпизод. Солдаты разных полков вышли на поляну, их внимание привлек небольшой самолет У-2. В одноместном самолете находились маршал Семен Тимошенко и член Военного совета Никита Хрущев. К крылатой машине подошел майор. Он что-то говорил, но его слова заглушал шум мотора. Когда самолет взлетел, майор сообщил, что маршал Тимошенко считает нецелесообразным прорыв вражеской обороны крупными силами. Это приведет к неоправданным потерям. Из окружения надо выходить самостоятельно, мелкими фуппами. На всю жизнь сохранился в памяти и мой последний бой с фашистами в кольце окружения 10 июня 1942 г. Мой взвод охранял переправу через Северный (Северский) Донец, пока основные части полка отходили. Бойцы размещались в траншее, проходившей по берегу реки. Мы долго ждали немцев, и наконец появился мотоциклист в шлеме, в очках и с пулеметом в коляске. Он проехал через мост, остановился, осмотрелся и направился обратно. Через некоторое время появились другие мотоциклисты, за которыми двигались автомашины с пехотой. Фашисты выскочили из грузовиков, стали растягиваться в цепь и подниматься к нашим окопам. Тогда я отодвинул своего стрелка, сам встал у пулемета «максим», прицелился и, когда немцы были совсем близко, открыл огонь. В этой атаке я лично уничтожил несколько десятков фашистов. Но немцы - хорошо обученные и опытные солдаты. Они отступили из-под огня прямой наводки и начали обходить наши позиции с флангов. Стало понятно, что долго нам не продержаться, слишком неравными были силы. Командир батальона капитан Бессонов позвонил: «Немедленно отводи людей в лес!» Расстояние до ближнего леса было около 200 м. Местность абсолютно ровная, считай, ни бугорка, ни кустика. Противник не жалел патронов. Тем не менее преодолели опасную зону без каких-либо потерь. Командир должен был покинуть траншею последним. Я вытащил из «максима» замок, отбежал и бросил туда гранату, чтобы уничтожить пулемет. Я выскочил на бруствер, прыгнул в сторону и тут же упал. Раздался шквал огня из немецких автоматов. Мне удалось отползти в сторону, вскочить и сделать два-три прыжка, затем снова упал на землю и, кажется, полностью вжался в нее. Вражеские пули меня миновали. К сожалению, расстояние до противника было небольшим. Фашистов было много, и они могли вести прицельный огонь. В один из таких прыжков на половине пути к спасительному лесу двойное пулевое ранение (в живот и в руку) опрокинуло меня на землю. Я надолго потерял сознание. Очнулся от гула самолетных двигателей. Это летели в сторону немцев наши тяжелые бомбардировщики Пе-2. Было хорошо видно, как у самолетов открылись люки и они стали освобождаться от своего бомбового запаса. Одна из этих бомб упала и разорвалась недалеко от меня в реке. Высоко в воздух поднялся столб воды и грязи. Я увидел, как один из комков грязи падает на меня, но из-за боли увернуться не смог. Удар пришелся в живот, и я опять на длительное время потерял сознание.
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw