В окружении питались, кто чем мог. Разведчики охотились за фашистами, у которых были за спиной ранцы. Глядишь, пока охотится, и сам гибнет в лесу и болоте (там могил не было). Меня лично поддерживал и научил есть мясо разорванной снарядами лошади, куски которой были завялены на солнце природой, пожилой солдат-разведчик Аткнин из Хакасии с железнодорожной станции Капчалы Хакасской автономной области. К середине мая 1942 года из нашего взвода разведчиков из 30 воинов в живых осталось восемь человек, из них старший сержант Полянцев, командир взвода, и солдаты-разведчики, рядовые Тимкин и Доронин из Тобольска, Фирсов из Новосибирска, Амосов из Макеевки, Климов из Красноярска, Царёв из Бийска. На правом фланге от 13-го строевого полка осталась рота. На командном пункте полка мы получили боевое задание - связаться с артиллерийским полком нашей 22-й стрелковой дивизии, так как прервалась связь, При подходе к огневым позициям артполка мы услышали в тылу сильный бой. Выбежали на опушку леса. Около блиндажей артполка увидели до роты фашистов в темной эсэсовской форме, которые были выброшены десантом с транспортных самолетов на Спасскую Полнеть в районе железнодорожной станции Мостки. Помню, что фашисты махали руками и орали: «Ком, ком, руссиш!» Но мы вступили в неравный бой Шла сильная автоматная перестрелка, фашисты нас начали обходить. В это время разведчики Амосов и Фирсов сдались в плен. Четверо разведчиков погибли, а мы, оставшиеся в живых, со старшим сержантом Полянцевым стали отбиваться гранатами. Тут разрывная пуля пробила мне кисть левой руки и разорвала всю ладонь, вторая угодила в запасной диск для пулемета, который находился в чехле на ремне. Помню, удар был такой, будто ломом по животу ударили, я был сбит с ног. Ко мне подполз старший сержант Полянцев и расстегнул мой ремень, под гимнастеркой был синяк во весь живот. Он перевязал бинтом раненую руку, Мы начали отходить, и фашисты бросились нас преследовать. В лесу мы встретились с горсткой отступающих артиллеристов. Один из них, которому представился при докладе старший сержант Полянцев, капитан сказал, что он исполняет обязанности командира артполка. Этот и. о. командира артполка сильно ругал артиллеристов, что они отступили, побросав пушки и сотни раненых, которые скопились в артполку из разных воинских частей нашей 22-й стрелковой дивизии. В тылу за артполком была уже внутренняя оборона немецко-фашистских войск. После доклада цели нашей разведки артиллеристы соорудили шалаш для штабных документов. Капитан-артиллерист организовал круговую оборону вокруг шалаша-штаба. Взяв с десяток артиллеристов и нас с Полянцевым, он повел людей на огневые позиции артполка. Когда подошли к штабному блиндажу, нас из автомата обстреляла кукушка (автоматчик), но ее Полянцев засек и снял автоматной очередью,
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw