Тут уж вторых нет. Тут все первые. Кто поймает пулю. И отец в этом не сомневался... Это только люди пропащие или обделенные по случаю считают, что Родина - это выдумка, миф, что вольница всегда была у мужиков в чести первой... Но подума- ешь-подумаешь - да, пожалуй, и вольница. Но только до порога. А как перешагнешь его, поймаешь первым взглядом огонек лампады, дохнет на тебя теплом из печи, мать вскинется, всплеснет руками... Мир и покой... Вот она, твоя обитель. Да, была, но Родина жила в тебе всегда, и когда ты про нее забывал, она все равно жила, далеко не отходила. Так что ты, милок, говори, да не заговаривайся... с отцом разговаривай по-доброму. Не сват, не брат, но и тебе - солдат. Он тебя, если разобраться, два раза в жизни спас. Шел к этому своему погосту не один день, а может, еще ратью, коіда был с Евпатием Коловратом... Извини, пап. Восемьдесят лет тебя искал, наспотыкался. Сам не раз терялся... Последнее это дело - потеряться мужику среди людей... Расставаясь теперь, пожал мне руку по-мужски: - Ну, сын, надеюсь, что вернусь раньше, чем вырастешь. А по-другому выйдет - берегите мамку, держитесь друг друга. Серега, мой брательник старшой, про которого говорили, что весь в отца, сам протянул руку: - Воюй честно, пап, бей эту немчуру поганую. Мама ахнула на такие слова сына, а папа засмеялся: - Я с собой на удачу подкову отковал. Солдат и журавли ...Вот как перед Богом: не могу считать, что грандиозный памятник советским ратоборцам на Ржевском холме - это последняя дань нашей памяти. Кому - последняя? Солдатам, которые дальше на запад уже не пошли? А тут над Волгой встали. Или тем, которые не пустили врага к Москве? Были и другие, которые отступили ближе к Белокаменной, известно всем, до разъезда Дубосеково. И еще ближе... Мать-Родина в Сталинграде и солдат с журавлиной стаей на холме подо Ржевом - с них далеко видны поля Отечества в пространстве времени. Сколько вас, отец? Говорят, что вас там в три слоя положили. Кто предстанет пред высшими силами, чтобы ответить за души наших отцов? Ведь они всех спасли от Москвы до Берлина, остановив пандемию фашистской чумы. С тех пор зона Ржева не имеет границ. И твоя это зона... Только вражья сила до сих пор на нее облизывается. Шаг на месте —тоже расстояние Наша земля, сколько помнит летописная история, всегда была русской. В том смысле, что на ней жили те же перволюди, пращуры, потомки которых живут и сейчас. Она бывала в плену, в кабале, в раздорах, но всегда перемогала это: возвращалась к истокам, к нашей вере - в благосклонность к нам всего сущего. Как и мы - к ней. Берегли ее как своих детей. И даже больше. Когда звучал набатный гул беды - и дети
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw