стюм, и любую одежду. Случалось, шил на заказ, получая плату деньгами. Ведь в колхозе тогда зарплат не платили, трудодни закрывали зерном, товаром. Нас было много, и мы с детства, само собой, приучались работать. Поэтому дома и хозяйство было, и трудодни мы все зарабатывали, и деньги водились благодаря портновскому делу. Так что до войны мы не бедствовали. Когда началась война, у нас ор ганизовали бригады по заготовке дров для Ленинграда. Я работала в паре с крепким взрослым мужиком, и хоть была ростом мала, с заданием мы справлялись. Про нас даже как-то в районной газете писали, что хорошо работали. Фронт приближался. Работали под артобстрелами, бомбежками. Немцы разбомбили мост через реку Волхов. И нам приходилось делать настил через болото, чтобы переправить заготовленный лес. В этом и заключалась моя защита Ленинграда. А еще, когда наши отступали, у нас в доме осталось двое раненых солдат. Один был ранен в голову, а у другого обморожены ноги. Мы за ними ухаживали. В лесу остались партизаны. Моя тетя и еще одна женщина из деревни знали, как их найти. Немцы подходили уже близко, бывало, заезжали в деревню, а наши раненые были еще слабы. Мы переодели их в штатское и спрятали в бане. Бани-то тогда не во дворах строили, а на краю деревни, у реки. Вот и носили им продукты и дрова на край деревни, чтоб никто не видел. А когда они подлечились, их переправили к партизанам. Когда немцы заняли деревню, мы думали, что нас сожгут, как соседние селения, уже были наслышаны об этом. Но нас почему-то не сожгли, а только весь скот угнали - всю живность со дворов. А потом и валенки, и шерсть, какая была, - все забрали. Был у нас и староста, составлял списки комсомольцев и коммунистов. Но про меня и мою подругу Клаву не доложил. Может быть, просто не знал, мы ведь в комсомол не в своей деревне вступали, а в школе. Да и маленькая я ростом была, меня никто всерьез не принимал. А свои комсомольские билеты мы с Клавой спрятали - завернули аккуратно и во дворе под липой закопали. Так и жили, пока наши войска немцев от Ленинграда и Тихвина не погнали... После освобождения территории от фаш и с то в сем ь я А н т о н и ны А л е к с а н д р о в н ы переехала в Красноярский край. Работала Тоня в леспромхозах, была телефонисткой. В 1947 году вышла замуж за мастера леспромхоза Ивана Андреевича Святкина. Вырастили они с мужем троих сыновей. Сейчас у Антонины Александровны шесть внуков и шесть прав нуков. Несмотря на почтенный возраст, она и теперь управляется по дому и огороду. Уже бол ее 30 л е т живе т она в А ба зе . Вспоминая свой далекий переезд в Сибирь, Антонина Александровна рассказывает: - Мы ехали в товарных вагонах. И я помню, что всю дорогу вокруг меня были только старухи и малые дети. Молодых никого не помню,
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw