нейным надсмотрщиком кабельных линий. Эта служба длилась до октября 1945 года. А потом до конца июня 1946 года он участвовал в войне с Японией в 901 -м отдельном батальоне связи. Помню, на сайте «Подвиг народа» мы нашли такую запись о лапе: «...Выскочил перед глазами изумленных фашистов, подобрал аппарат связи и прямо под обстрелом врага начал сматывать провод и восстановил связь». За неоднократный героизм в боевых действиях ему вручили орден Отечественной войны II степени, медаль «За взятие Староконстантинополя» (Украина), медаль «За отвагу», медали «За взятие Кенигсберга», «За форсирование Днепра» и др. - Видел ли он врага в лицо? - Знаете, такие моменты, конечно, были, возможно, что папа и сам убивал, но не рассказывал об этом. А вот какими историями делился охотно, так, например, про то, как они, совсем молодые парни, еще не умеющие стрелять, воевать, смотрели на старших товарищей. Я спрашивала, боялся ли он, ведь там все время грохот, пули, взрывы... На что папа отвечал: «Нет, Оля, мы не боялись, в отличие от старших. Просто шли туда, куда приказывали, не раздумывая, потому что надо. Рядом же еще товарищи, нужно делать все как положено». Поделился приемом для перемещения на поле боя. Чтобы спастись от снарядов, ныряли в воронки. Ведь, если на этом месте уже взрыв произошел, второго не будет. Отстреливались, потом перебегали в другую воронку. Первые годы войны были холодными, голодными. А еще заедали вши. Папа говорил, что лучше под пули или бомбы, чем терпеть этих насекомых! Когда наступал момент затишья и передышки, вши просто не давали отдохнуть. Парни брали кочергу, раскаляли ее и проводили прямо по швам шинелей. Раздавался непрерывный треск, такой, как щелкающий звук. Несмотря на суровую закалку с детских лет, условия на фронте были за гранью человеческих сил. - Как солдатам удавалось оставаться людьми в этом кошмаре? - Думаю, что все дело в поддержке товарищей внутри взвода. Настолько крепкое братство у них сформировалось, что боевые товарищи продолжали поддерживать связь друг с другом и после войны. С некоторыми однополчанами папа дружил до самой смерти, можно сказать. Например, Григорий Начкин, который жил в селе Артемовск Курагинского района. Здесь, в Абакане, у него был товарищ с военных лет, имя его я не запомнила. Еще отец переписывался с однополчанином из Москвы. Еще говорят, что на войне нет атеистов. И командир взвода, где служил папа, всякий раз, как начиналась бомбежка, читал молитвы. - Докуда с боями дошел Филипп Гаврилович? - Участвовал в боях при Кенигсберге. Говорил, что там был сущий ад, все вперемешку! Все горело - земля, даже вода. И именно там он получил контузию. Упал, ничего не сделать, его засыпало землей, сантиметров двадцать точно. Бой длился долго, и когда все стихло, начали собирать раненых. Папа мог и не выбраться, не выжить, если бы не один генерал, который также ходил по этому выжженному полю, горевал, сколько людей полегло. Остановился, может, закурить, и вдруг под ним зашевелилась земля! Он тут же подозвал еще людей, и они откопали моего отца.
RkJQdWJsaXNoZXIy MTE4NDIw